Проблема литературного произношения русской буквы «г» издавна волновала российскую общественность. Существует мнение, что произносить её на украинский манер – обозначим «гэ украинское» знаком [h] – это неприлично, а произносить её на манер московский – «гэ московское», оно же [g] – это то самое, что подобает всякому истинно русскому, истинно культурному человеку.

Читатель уже понял по моим интонациям, что я сейчас буду утверждать обратное.

Не буду.

Но вот что скажу.

Древнерусские племена звука [g] не знали вовсе. Было только «гэ украинское» и ничего больше. Оно могло иметь разные оттенки произношения, но в принципе это был примерно этот самый звук. Насчёт оттенков произношения: у современных украинцев и донских казаков звук условно изображаемый нами как [h], произносится как звонкий очень напряжённый выдох; в других регионах восточнославянского мира он может произноситься слабее – с меньшим напряжением. У белорусов – это совсем не выдох. Это звонкий спирант (фрикативный или щелевой звук – так ещё можно назвать), являющийся глухою парой по отношению к глухому спиранту [х]. (Замечу: так называемое «украинское гэ» не имеет глухой пары!). «Гэ белорусское» широко распространено и в России: например, я его отчётливо слышал в Смоленской области и Ставропольском крае; то там, то здесь оно мелькает по нашей средней полосе, даже и на севере встречается.

С точки зрения строгой фонетики, «гэ украинское» и «гэ белорусское» – это разные звуки. Более того, оба эти звука встречаются в восточнославянских диалектах ещё и в разных вариантах. Так вот: по условиям этой статьи, разница между этими двумя звуками признаётся несущественною и в дальнейшем будет говориться только об одном звонком звуке [h], который противопоставлен в русском национальном сознании звуку [g].

Итак: [g]  и  [h]. Ничего больше!

Первое считается приличным и литературным, второе – неприличным, украинским, белорусским, деревенским и НЕ литературным. При этом второй звук (неприличный!) является исконно русским, а первый – пришлым!

Откуда же пришёл первый звук, и почему мы ему отдаём предпочтение перед звуком исконно русским?

Пришёл к нам смычный звонкий задненёбный согласный звук [g]  двумя совершенно разными путями.

Первый путь – это то самое западнославянское нашествие, которое произошло на территорию северо-западных русских земель со стороны тех земель, на которых проживали предки современных поляков и другие западнославянские племена, родственные им. Эти западные славяне, попав в русскую языковую стихию, полностью растворились в ней, но оставили некоторые едва уловимые лингвистические следы: в частности согласный звук [g], не свойственный ранее восточным славянам. Поначалу этот звук существовал только на небольших территориях, расположенных на севере и северо-западе русских земель. Жители древней Москвы и соседних с нею земель этого звука не знали! То есть этот звук не является исконно московским. Новгородским или псковским – это да. Но не московским. Бóльшая часть древнерусского этноса этого звука не знала вовсе. Позже этот звук стал продвигаться с севера на юг, и в какое-то время он оказался в Москве. Поскольку за основу литературного русского языка был принят московский диалект, то и произношение русской буквы «гэ» было принято московское, а не какое-либо другое.

Ещё в 18-м веке были очень серьёзные разногласия в русском обществе по поводу выбора между [g]  и  [h]. Например, великий русский баснописец Иван Андреевич Крылов первую половину своей жизни произносил [h], а во вторую половину перешёл на [g]. Похожим образом обстояло дело и у Пушкина – в начале своей жизни он также сильно колебался между этими двумя произношениями.

В настоящее время принято считать литературным звук [g]  и  нелитературным и чуть ли не аморальным звук  [h]. Затрудняюсь назвать точную цифру, но такое впечатление, то в лучшем случае лишь половина русских произносит [g]. Лично я уверен, что это даже и того меньше – процентов сорок, просто я не могу это надёжно доказать.

Звук [g]  не приживается во всём русском народе. Подсознательно миллионы русских людей ему противятся, не без основания считая его чужеродным элементом.

Но я говорил о двух источниках происхождения звука [g] в русском языке,  а назвал пока только один. Где же второй?

Вторым источником его является старославянский язык, в котором этот звук не имел никаких вариантов. Колебания между [g]  и  [h] свойственны не только ведь русским людям, но и западным славянам тоже. Так вот: южным славянам такие колебания неизвестны. А старославянский – южного происхождения.

Поскольку всё старославянское в русском национальном самосознании считается священным, то и произношение русской буквы «г» на старославянский манер признаётся как нечто возвышенное, нечто высокодуховное. Отсюда и снисходительное (или даже презрительное!) отношение носителей звука [g]  к тем, кто произносит звук [h].

Все мои личные симпатии на стороне звука [h]. В быту я произношу только этот звук и считаю для себя невозможным произнести «московское гэ». Это не безграмотность, это не прихоть, это мой нравственный выбор. Я вырос на юге России, и Дон для меня – лучшая её часть, самая правильная, самая красивая, самая возвышенная и т.д. Но и звуку «гэ московскому» я отдаю дань уважения. Если я читаю лекцию, захожу в чей-то кабинет или общаюсь с людьми чисто официально, то я всегда говорю [g]. С друзьями, в семье, с соседями,  с простыми людьми я произношу дорогое моему сердцу [h].